Что легко дается, то не ценится. Поэтому например сейчас не очень высоко ценятся знания. Перегруженные потоком знаний с утра до вечера, школьники и студенты ищут способы отлынить от надоевших уроков.
Развитие Интернета породило мысль, что там можно найти все знания. Хотя на самом деле в Интернете (да и не только там) есть большей частью общие вещи. Узкоспециализированную информацию найти, кажется, не проще чем 100 лет назад, а многие знания, известные еще лет 10 назад переходят в разряд утерянных.
На этом фоне полезно вспомнить, как появились знания, которые сейчас считаются банальными. Например гигиеническое требование мыть руки. Его узнают дети после трех лет и, кажется, оно уходит корнями в тысячелетия.
На самом деле знанию о пользе чистоты рук чуть более 150 лет. Вдумайтесь, уже во вполне просвещенные времена Наполеона и декабристов люди не знали о гигиене (не в смысле бани, а именно мытья рук). И что хуже всего, о ней не знали врачи.
Бесплатные роддома
Источником знания о пользе чистоты рук послужили бесплатные роддома. В первой половине 19 века по всей Европе создавались медицинские заведения, куда бесплатно принимали всех рожениц. В наше время в это трудно поверить,но одной из причин этого, была попытка бороться с массовыми детоубийствами внебрачных детей их матерями.
Ведь женщина, родившая ребенка вне брака, сразу получала статус изгоя. И даже в браке (особенно в городах) у людей не всегда были средства содержать еще одного ребенка, хотя бы до 5-6 лет, когда он начнет выполнять какие-то обязанности. Одним из способов борьбы с детоубийствами было принятие Церковью брошенных детей и пошедшие от этой практики детские дома. Другим — создание роддомов, где женщина могла родить в более-менее нормальных (для тех времен) условиях и также, при желании, оставить ребенка.
Игнац Земмельвейс
В один из таких роддомов, Первую акушерскую клинику (на тот момент крупнейшую в мире, 6000 рожениц в год) при Венской городской больнице в 1846 году, устроился Игнац Земмельвейс (Ignaz Philipp Semmelweis), за два года до этого окончивший Венский Университет. Мало что могло предсказать, что этот человек сильнейшим образом изменит медицину. Первоначально, в 1837 г он устроился на факультет права. Но юриспунденция ему наскучила, он начал с приятелем-медиком ходить в анатомический театр (модное занятие среди молодых повес), и перевелся на медицинский факультет.
Но и там он был более известен кутежами, чем прилежной учебой. Тем не менее, в 1844 г Земмельвейс смог получить степень доктора медицины. Но вот со специализацией (аналогом современной интернатуры) возникли проблемы. Игнац не смог получить назначение в клинику внутренних болезней и вынужден был пойти учиться на акушера.
И вот в 1846 г он был назначен помощником профессора Иоганна Клейна. Игнац Земмельвейс должен был проводить утренний осмотр пациентов (для подготовки к осмотру профессором) , учить студентов акушерству и вести записи.
Статистика
Игнац серьезно отнесся к порученному делу и вскоре пришел к парадоксальному выводу. Дело в том, что в клинике было два отделения. В одном (где и трудился Игнац Земмельвейс) практиковали врачи и студенты, во втором переученные повивальные бабки-акушерки. С истинно австрийским подходом к порядку, в первую клинику принимали рожениц, поступивших во вторник, четверг и субботу. А во вторую — принимали по понедельникам, средам, пятницам и воскресеньям.
Казалось естественным, что в первом отделении, у врачей, рожать лучше. Но по учетным документам, которые вел Игнац, средняя смертность рожениц у повивальных бабок-акушерок была ниже 4 % (примерно такой же была и смертность у повивальных бабок, принимавших роды на дому, но это было по карману только небедным людям), а у врачей и студентов — выше 10 %. (неусредненные показатели колебались очень сильно)
Все и так знали…
Надо сказать, что Игнац Земмельвейс в этом смысле не открыл Америку. Об этой ситуации было прекрасно известно венским женщинам. Игнац был потрясен, когда одна из рожениц на коленях умоляла перевести её во второе отделение. Многие женщины имитировали схватки в дни приема во второе отделение, чтобы попасть именно туда.
Другие специально рожали на улице (street births) и утверждали, что родили по пути в роддом, чтобы не попасть в день приема в первое отделение, а поступить туда позже, в день приема во второе отделение. И даже у родивших на улице статистика смертности была куда лучше, чем у рожавших в отделении Игнаца.
Неблагоприятные атмосферно-космические влияния
С этими вопросами Игнац обратился к своему профессору Иоганну Клейну. Но тот сослался на неблагоприятные атмосферно-космические влияния (unfavourable atmospheric-cosmic-terrestrial influences). Хотя такая теория, как и теория телесных жидкостей и теория миазмов (плохого воздуха), на тот момент была известна и распространена, но в данном случае не выглядела правдоподобной.
Игнац высмеял ответ своего профессора среди коллег и знакомых (скверный характер еще доставит ему множество неприятностей). Тогда Иоганн Клейн именно ему и поручил заботу о смертности в отделении. Тут Игнацу стало не до смеха. По графику видно, что именно при нем разрыв с повивальными бабками даже вырос в худшую сторону.
Игнац Земмельвейс решил подойти к делу с истинно научных позиций. Он составил список различий между отделениями. И начал методично устранять эти различия, вплоть даже до деталей религиозных обрядов. Все различия были устранена, а разница в смертности оставалась. Оставалось одно различие — в первом отделении работали врачи, во втором повивальные бабки. Игнац впал в депрессию, он чувствовал свою часть вины, как врача, за смерти рожениц.
Смерть друга
В марте 1847 г отчаявшийся Земмельвейс берет отпуск и уезжает в Венецию. Там его настигает еще один удар — приходит известие о смерти его друга, акушера той же клиники Якоба Коллечка.
Игнац прерывает отпуск и возвращается в клинику. Он читает протоколы вскрытия трупа своего друга и с удивлением обнаруживает те же симптомы, что и у умиравших рожениц, так называемая родильная горячка. Но откуда родильная горячка у мужчины-врача? Игнац выясняет, что незадолго до смерти Якоб работал в анатомическом театре и один из ассистентов порезал ему палец.
И тут мозаика складывается. Повивальные бабки никогда не работали в анатомическом театре. А врачи и студенты работали. Это было даже определенным франтовством среди врачей того времени, вскрывать трупы. Земмельвейс понимает, что врачи и студенты что-то переносят от трупов на новых рожениц. О микроорганизмах тогда еще не было известно, поэтому Игнац назвал это что-то трупными частицами (cadaverous material).
Хлорка
Как избавится от этих трупных частиц? Путем проб и ошибок Земмельвейс выясняет, что лучше всего запах трупных тканей отбивает то, что мы сейчас называем раствором хлорки (хлорная известь). Земмельвейс решает, что раз этот раствор устраняет трупный запах, то скорее всего он смывает трупные частицы.
Игнац вводит правило для врачей и студентов мытья рук хлорной известью после работы в морге и перед осмотром рожениц. Это не добавляет ему популярности в отделении, но резко улучшает статистику смертности.
Красная линия на графике смертности ниже, это момент введения требования мытья рук хлоркой.
Смертность рожениц в отделении сразу упала до уровня второго отделения. Так и произошло одно из главных гигиенических открытий. Чуть позже Игнац понял необходимость стерилизации не только рук врачей, но и медицинских инструментов.
А когда во время медосмотра, от еще живой, но больной роженицы врачи заразили еще 12, лежавших в той же палате — было осознано и введено правило мытья рук врачей и инструмента, после осмотра каждого пациента.
На пороге славы
Казалось бы, вот оно гениальное открытие. Здраствуйте почести и слава. Но увы, лавров Игнац Земмельвейс не собрал. Сказалось много чего: от его отвратительного характера до странного подхода к ведению дел и неизвестности в научном мире. Он не описал свои эксперименты должным образом. Вместо этого он стал писать гневные письма известным акушерам, обвиняя их в смертях рожениц.
О его открытии врачи других клиник узнавали в пересказах студентов. Поэтому в Британии например, считали что он всего лишь пересказывает идеи британского врача Оливера Холмера, о заразности родильной горячки.
Сказалось и высокомерие врачебного сообщества, которых оскорбляло предположение, что «они переносят заразу», и высокомерие научного сообщества. Ведь Земмельвейс не смог (и не пытался) теоретически объяснить свои результаты. Но при этом вел себя крайне высокомерно, опьяненные своими успехами.
Собственно это открытие, спасшее жизни миллионам женщин (и положившее начало работам Луи Пастера, давшего теоретические объяснения результатам Земмельвейса), сломало судьбу самого Игнаца.
Грустный конец
Профессор Иоганн Клейн, которому надоел вздорный и слишком умный заместитель (заставлявший профессора мыть руки хлоркой), путем интриг и жалоб добился его увольнения. Сказалось участие родственников Земмельвейса в революции 1848 г (об участии самого Земмельвейса нет достоверных данных)
И тут Земмельвейса опять подвел его характер. Многие врачи сочувствовали и пытались помочь ему. После 18 месяцев безработицы ему выхлопотали место доцента-преподавателя (без права работать в морге и с пациентами). Но Игнац разругался со всеми своими покровителями и покинул Вену.
Он нашел работу в Пеште (Венгрия), в захолустной клинике. Там множество больных лежало на одних и тех же матрасах, в выделениях друг друга. Так Земмельвейс обнаружил новый способ передачи инфекции — через постельное белье. И соответственно способ защиты от такого заражения — смена белья.
Тем временем его характер все ухудшался. Насколько он был гениальным в медицине, настолько неадекватным в общении с коллегами. Он засыпал видных гинекологов уже не просто письмами, а открытыми письмами, в которых объявлял их убийцами. Врачи его все чаще сторонились и он стал подходить на улице к беременным, объясняю им как приготовить раствор хлорки. Сам Земмельвейса говорил своей жене, что с ним что-то не то и он готов бросаться на людей.
Один из его друзей в 1865 г. пригласил его отдохнуть в санатории. По приезду выяснилось, что санаторий психиатрический. Земмельвейса решил и тут дать бой, но силы оказались неравны. Санитары его побили и поместили в карцер. Через две недели, 13 августа 1865 г Игнац Земмельвейс скончался от сепсиса, аналогичного родильной горячке. Той самой, с которой он боролся всю свою врачебную жизнь.
Первоначально считалось, что он заразился через травмы, полученные в драке с санитарами. Но уже в 20 веке в 1963 году была проведена экспертиза останков Земмельвейса. Она подтвердила другую гипотезу — за несколько дней до попадания в психиатрическую больницу Игнац работал в морге и порезал себе палец, получив заражение.
Источники: https://en.wikipedia.org/wiki/Ignaz_Semmelweis